19 августа 1005г.

21:13
Очень неудачный день.
Опять устал, хотя особо ничего не делал. Если не считать утренней пробежки через четыре квартала....
Всё начиналось невинно. Как обычно вышел на прогулку этак часиков в восемь. После утомительных тренировок полезно прогуляться, подышать свежим воздухом, не напрягаясь. Как вдруг, когда я проходил возле бакалейной лавки на углу Каланхоэ, заприметил стайку девушек, теснившуюся под аркой дома с чёрными балконами. Сразу понял, что нехороший знак… Хотя я в приметы не особо верю. Вот только слишком много примет пришлось на сегодняшнее утро, что бы их не замечать.

Во-первых, когда я только вышел из дому, навстречу мне попалась особа, всю привлекательность которой портил наливающейся синевой фингал. Явно совсем недавно побывала в потасовке.

Во-вторых, меня дважды чуть не облили помоями, но я вовремя отпрыгнул, хотя и не совсем удачно, вляпавшись в собачью какашку.
И в-четвёртых… Ах, ну да… я пропустил что было в-третьих, и это, наверное, самое ужасное. Я увидел дядюшку Тараканиана, уходившего от погони по крышам. У старого ещё есть порох в пороховницах, - подумал я, залюбовавшись, как эффектно развивается дядюшкин плащ, когда он перескакивает с крыши на крышу, и в этот момент меня сверху обсыпало обвалившейся черепицей. Я долго чихал, и утирал слёзы, наворачивающиеся на глаза от мелкой пыли. Даже очки не помогли.

И вот, в-четвёртых, дом с чёрными балконами, и стайка девушек неподалеку.
Я сначала хотел повернуть домой, решив, что приключений для меня сегодня достаточно, однако ж передумал.

Девушки подошли ко мне всей компанией, это около двадцати человек. Не одна из них мне вроде не показалась знакомой, и я немного расслабился. Начали с самого невинного вопроса – где здесь библиотека? Я как мог покороче объяснил, где она находится, но они и не думали меня отпускать. Вопрос, почему такой симпатичный парень как я скитается по городу один, и не хотел бы я, что бы они составили мне компанию, - немного насторожил. Я был не против компании двух-трёх девушек, но гулять сразу с двадцатью… хо-хо… это становилось опасным. Я им так и сказал. Они, кажется, оценили мою шутку, но почему-то, или мне так показалось – злобно рассмеялись.

Потом они намекнули, что, мол, хотят посмотреть, как я выгляжу без очков, а я, зная, как сногсшибательно действуют мои зелёные глаза на неподготовленного человека, особенно на девушек, естественно отказался продемонстрировать. На что они ответили, что показать так или иначе придётся, и начали устрашающе надвигаться, смыкая круг. Я отступил, и только тогда заметил двадцать первую девушку, сверкающую глазами с соседней крыши дома. Я узнал её сразу, и во мне всё обмерло. Она, известная как Хамидорея Изящная, возглавляла Фан-клубы пятнадцати кварталов города, и выслеживала в основном одного меня.

Говорят, волка ноги кормят, но они же оказывают неоценимую услугу, перед лицом опасности. Я побежал, и бег мой был настолько стремительным, что я едва не выскочил из сапог. Я бежал, словно гонимый сворой собак, готовых разорвать меня и обглодать мои кости. Я бежал, и стук моих каблуков разносился барабанной дробью по округе. (Как то тут слишком литературно получилось. Да ну ладно).

Первый квартал я пролетел как ветер. Второй тоже. На третьем начал немного уставать, но свора девушек с фанатичным блеском в глазах никак не отставала. Пробегая четвёртый квартал, я понял, что если не случится чудо, то меня изловят, как кота. Мысль об этом прибавило мне ходу; я завернул со всего лёту за угол, и тут призываемое мною чудо случилось!..

Сапоги с каблуками, с ними можно такие пляски отчебучить, что изошёл бы завистью самый забубённый танцор. А походка от бедра может соблазнить любую ханжу. Я всё это знал, и прочувствовал на собственном опыте. Но бегать на шпильках!!!... Блин… Я не буду ничего говорить, что бы не марать странички дневника нецензурными выражениями, которые я выкрикнул заходя на поворот в отстойной для бега обувки. И… там… какой-то гад вырыл канаву, и я со всей дури, проскользив по грязи, свалился лицом вниз. Затих, чувствую, что это конец, что меня сейчас накроет волной очумелых девчонок, но… ничего не произошло.

Прихлёбывая гряз из лужи, я начал выбираться оттуда, ещё плохо соображая, что сказать человеку, орудующему невдалеке лопатой, с совершенным безразличием поглядывающем на меня из-под надвинутой на глаза кепки. Спасибо сказать - язык не поворачивается, а морду набить - вроде бы и не за что. Я вылез из канавы, оскальзываясь на каждом шагу, и молча ушёл. Только на пол дороге к дому понял, что иду в одних носках, когда наступил на острый камешек. Эх... а сапоги были почти новые.

Подводя итог моего утра можно было бы описать его в нескольких словах – немного пробежался, а потом валялся в канаве, ожидая, когда минёт опасность.
Весь день прибывал в меланхолии по этому поводу. Очень устал…

P.S. Не хотел писать, но из песни слов не выкинешь. Когда я весь грязный возвращался домой, меня всё-таки окатили помоями… ГАДЫ!!!