Слушайте, а может Лулу? =))) Или там что-то типа Лулуона,а? Как звучит то - Пир Лулуона! =))
Чё за бред то =)))

Ну может и Лулуон... Я за бред!
Ну вот так ня и думало что изначально вас не зацепит. Ну подумай правда ведь звучит Пир Лулона. или Лулуона!
Что-то в этом есть!
Милый божрк Лу-тян!
Хи-хи! Ня тащусь!
А знаешь почему на "л". Л - лжец, Л - liar(лжец), и самый вкусный аргумент - Локки (надеюсь я правильно написала) - бог лжи и обмана скандинавской мифологии.... если покапаться наверняка найдется еще много кого на "л" с нужной наклонностью.

Дя... Лелендон - НЯ! Када его впихнём в произведение? Я жду не дождусь.

В общей зале таверны не смотря на относительно ранний час, посетители уже имелись. Это были завсегдатаи, которые околачивались здесь всё свободное время, а так как свободного времени у них хоть ложкой черпай, то наблюдать их здесь Торми приходилось постоянно. Неухоженные, заросшие щетиной пьянчуги, зарабатывающие себе на жизнь грабежами и разбоями. Они сидели над кружками самого горького эля, пытаясь забыться в хмеле. Их глаза были пусты.

Протащив Лайнерию за собой от входа, что представлял собой скособоченную дверь на ржавых петлях, и, маневрируя между, как попало расставленными деревянными столами, потемневшими от времени, Торми остановился возле стойки бара. Его появление в компании с девушкой вызвало небольшое оживление. Все те, кто сидел близко от барной стойки немедленно ретировались куда подальше, а кто-то и совсем покинул сие заведение. Но… были и те, кто вообще не заметил прихода мальчика. Торми полагал, что этих последних может заставить пошевелиться только конец света, ну или если крышу снесёт ураганным ветром, а стены развалятся. Тогда им просто придётся сменить таверну. Однако, исчезновение некоторых клиентов хозяин и бармен по совместительству, воспринял болезненно. Протирая грязный стакан, не менее «чистым» полотенцем, он ощерился в злобной улыбке, продемонстрировав недостаток двух передних зубов.
-Чего тебе? Выход сзади. Надеюсь, не потеряешься, - обратился он к Торми, полностью игнорируя присутствие Лайнерии.

Мальчик состроил серьёзное выражение лица, и поправил маленький кинжал в ножнах, висящих острием вниз на его шеи. Он знал, что с этим типом стоит держать себя на равных, иначе рискуешь быть выкинутым из таверны, как проказливый котёнок.
-У меня тут одно дело намечено… - таинственно начал он, стреляя глазками направо налево.
-Чего? – не понял его мужчина, во взгляде которого уже сквозило намерение выставить кое-кого.
Торми так и знал, что всё может кончится этим. Поэтому… он был готов. Сняв с плеча небольшой серенький мешок, перетянутый у горла верёвкой, развязал его и достал пучок сушёных трав – из припасов Магистра Тараканиана (Пришлось даже пошариться в подвале - обиталище старикашки, когда он жил дома).
Хозяин бара, которого как помнил мальчик, звали Ядренео, скептически осмотрел представший перед его очами товар; взял в руки, повертел так и эдак, принюхался. Торми не впервой приносил ему подобные подарочки, дабы задобрить его, и никак не мог взять в толк, почему тот с такой благосклонностью принимает их. – Торми обычно брал первое попавшееся из запасов Магистра, не разбираясь что там к чему.

-Ладно, ты оставайся, а она пусть уходит, - мотнул Ядренео головой в сторону Лайнерии.
Торми лукаво улыбнулся.
-Опасаешься, что она девушка и в таком неблагополучном месте?..
-Нет.
Ну почему этот Ядренео такой прямолинейный?
Торми снова полез в свой мешок и выудил из него ещё один пучок сухой травы.
Мужчина покосился на добро, и как-то нехотя кивнул.
-Если она что выкинет… сам знаешь… - Он так многозначительно недоговорил, что Торми малость покоробило. Вот хорошо, что он заявился сюда с Лайнерией, а то неприятностей ему бы тут точно не избежать.
-Садитесь вон в тот угол, и не высовывайтесь, - повелел трактирщик, указывая в самую затемнённую часть зала. – Ещё что-нибудь?

И почему у него такое мрачное лицо?
-Стакан воды и солёные сухарики.
Вскоре Лайн и Торми уже сидели за столом, подальше от заляпанного окна (удивительно, что стёкла до сих пор были на месте). Мальчик облюбовал миску с сухарями, и весело хрустел ими. Лайнерия сумрачно оглядев залу неопрятного вида: тут и там на потолке и по углам висела паутина, пол, похоже, и не догадывался, что на свете есть такая замечательная вещь, как метла. Девушка даже не прикоснулась к стакану с водой, и было понятно почему.

Иногда открывалась входная дверь, впуская или выпуская посетителей. Многие заходили только для того, чтобы пропустить стаканчик-другой, а кое-кто задерживался и подольше. Торми внимательно наблюдал за всеми приходящими и проходящими, и прислушивался к разговорам, но ничего полезного для себя не услышал. Так прошло около часа.
-И что? – не выдержала Лайнерия.
-А что? – уточнил мальчик.
-Что дальше?
Он пожал плечами.
-Не знаю.
-Как?
-Ну не то, чтобы совсем не знаю. Мне нужна информация о…
-Тихо! – шикнул на него мужик слева, нависая над своей кружкой тёмного эля. – Сейчас Нерун говорить будет.
Какой-то мужик, заросший щетиной, встал на ноги из-за соседнего стола, держа в руке кружку с хмелем, и чуть пошатываясь, действительно начал гнусавым голосом произносить речь:
-За то, чтобы хорошие ребята выходили сухими из воды! - И опрокинул в себя содержимое кружки.
Его поддержали невнятным мычанием сидящие за ближайшими столиками.

-Я знаю Шиконе ещё с тех самых пор, как он был маленьким, - продолжал говорить Нерун, выдавливая из глаз пьяную скупую слезу.
Торми напрягся, боясь пропустить малейшее слово. Вот оно. Наконец!
Но… ноги Неруна подкосились, и он плюхнулся обратно на угрожающе скрипнувший табурет.
Не везёт что-то, - огорчился мальчик, и снова принялся грызть сухарики, от расстройства.
То, что он задумал, было просто. Прийти в таверну и узнать о новоявленной банде «Безликая ночь». Вот Торми и сидел здесь в ожидании подходящего разговора, дабы невзначай к нему присоединится, не вызывая подозрений. Но ему крайне не везло. Те, кто упоминал в своей речи о Шиконе, чаще всего ели как могли связать два слова, - да и те звучали невнятно, - и снова брались за свои кружки с элем. Торми удивляло – все сидят и никто посплетничать не желает. Как же перевести разговор с Шиконе в нужное русло? Не может же он просто так спросить о «Безликой ночи»?

-Идём. Мы здесь сделали всё что могли.
Лайнерия многозначительно посмотрела на пустую миску из-под сухариков.
На что это она намекает?
Мальчик нахмурился и вышел из таверны. Лайнерия последовала за ним.
-Если хотел что-то узнать, мог бы спросить у бармена, - сказала она ровным голосам. У неё явно не имелось никакой обиды, что она потеряла около двух с половиной часов, проторчав в обкуренном, пахнущем перегаром помещении.

-У Ядренео? – удивился Торми. – Да он бы меня сразу взашей выставил. Он не любит распространять слухи, сплетни и тому подобное. Но сам всегда обо всё знает. И как ему это удаётся?! - Мальчик задумчиво вздохнул. – И где мне теперь искать Шиконе? Возможно, он бы и смог рассказать о «Безликой ночи».
-Погоди. Я сейчас вернусь, - молвила Лайнерия, и снова вернулась в таверну, Торми и слова сказать не успел.
Что же будет? Что же будет? Что же будет? – лихорадочно заметались в его голове мысли. – А, хотя… - он привалился спиной к стене таверны, и принялся ждать. Учитель всегда говорил, что когда не можешь что-то изменить, стоит глубоко вздохнуть и воспользоваться ситуацией для отдыха. Мысль дельная.
Поначалу ничего не происходило, и Торми уже было подумал, что напрасно беспокоится, и ничего страшного не случиться. Он даже зевнул, жалея, что здесь нигде по близости нет кровати, а то бы он всхрапнул пару часиков. Бессонная ночь очень плохо сказывается на его организме. Общая вялость и ускользающие мысль. И почему именно сегодня, когда ему просто необходима бодрость духа и острота мышления?! Ведь именно сегодня на четыре часа дня было назначено свидание Зефа и Теи. Положим, Зефирантес уж точно придёт в означенное время и место, а вот Тея… Она ещё не готова.

Когда из первого окна в осколках стекла вылетел первый клиент заведения «Пир Лулона», Торми от испугу чуть не лишился дара речи. Он стоял с открытым ртом в пяти шагах от стены, которую совсем недавно подпирал, и шумно дышал, раздувая ноздри. Вслед за первым несчастным посетителем, распластанным на серых, избитых камнях дороги, через непредусмотренный для сего действа окно, стали вываливаться остальные завсегдатаи таврены, двигаясь с небывалым проворствам, как будто бы за ними гналась сама смерть. Они уносили ноги, выкрикивая на ходу кто на что горазд.
-К-кто её привёл? Мать твою!
-Она сама пришла. По наши души. Что б мне!...
-Эта спятившая девица! Точно #$@$%#$@!!!
-Говорят, что она прикончила всю свою грёбаную семью!
-Чёртова бестия!

Торми покосился на дверь. Что там произошло? Входить или не стоит? Но всё же, привёл её он, а значит и за всё случившееся, и ещё нет, ответственность лежит на нём. С другой стороны, он разве виноват, что её все пугаются? Аура у нее, видите ли, убийственная.
Немного помедлив у входа, он всё же вошёл. Дверь со скрипом закрылась за ним. Вот и всё, как в омут головой. Хотя какой к чёрту омут, здесь же Лайнерия! Девушка стояла спиной к двери, а именно загораживая собой выход. Те, кто не успел вовремя улизнуть, жались в углу за барной стойкой. И только бармен стоял, как ни в чём не бывало, если не смотреть на его потемневшее от гнева лицо.
-Уходи отсюда! - сквозь сжатые зубы проговорил он.
-Я спросила, где могу найти Шиконе, только и всего, - с океаническим спокойствием проговорила Лайнерия.
-Я сказал, что никто не знает. Он пропал. У него были какие-то неприятности в своей банде, а потом он исчез и больше его никто не видел. Кое-кто думает, что его уже нет в живых.

Лайнерия пожала плечами. В данной ситуации это выглядело легкомысленно.
-Если бы вы мне так сразу и сказали, а не принялись угрожать, я бы поверила.
Что тут произошло? – мелькнул вопрос у Торми, но тут Лайнерия повернулась к нему, и у мальчика все мысли из головы вылетели. Её катану обволакивала пульсирующая тёмная дымка, накрывая чёрным покровом и кисть её руки. Девушка прошла мимо, будто и не заметив Торми. Мальчик глядел ей в след. Лайнерия?!
-Эй ты, рыжий!
Торми перевёл задумчивый взгляд на хозяина таверны. Теперь за стойкой бара он стоял не один. Те, кто недавно трусливо жались в угол, вылезли из своего прибежище, и сейчас сверлили мальчика злобными глазёнками, налитыми кровью, словно он в чём-то виноват. Да он вообще не виноват!
-Ты привёл её сюда, и теперь ты должен…

Торми юркнул за дверь, не желая узнать, как придётся рассчитываться за свой поступок. Ну это же смешно. Здоровые мужики бояться двенадцатилетней девчонки, хотя она и выглядит постарше своих лет. Повзрослее.
Лайнерия ждала его перед зданием таверны. Улица была абсолютно пуста, даже тот человек, который вылетел из окна первым и никак не мог подняться, и тот сбежал. Меч Лайн снова выглядел как обычно. Тёмная аура бесследно исчезла.
-Ты как?
Лайнерия неопределённо мотнула головой.

Они шли молча, выбираясь из Тёмной части Феланды. Торми хотел что-то сказать, но забыл что, когда Лайнерия его неожиданно спросила:
-Зачем ты принёс хозяину таверну дурман?
-Чего? – сбился он с шагу.
-Я о засушенной траве. Он что, болен?
-Да нет… вроде бы. А что?
-Дурман используют лекари, как настойку для втираний при ревматизме и радикулите; из него изготавливают целебную мазь, залечивающую порезы; его толкут с водой, и полученную кашеобразную массу накладывают на язвы; из его семян отжимают масло, оно оказывает успокаивающее действие и способствует крепкому сну. А ещё дым дурмана помогает легко дышать, при затруднённом дыхании, а так же вызывает галлюцинации, - перечислила девушка, спокойно шагая рядом.
Торми сглотнул.
-Вызывает галлюцинации?!
Лайнерия бросила на него один внимательный и долгий взгляд. Ну да, он не знал что принёс, и что теперь? Однако же, теперь то он знает.
-Зачем ты устроила в таверне драку? – задал он вертевшийся на языке вопрос.
-Я ничего не делала.

***

Немного. Совсем немного. Самую каплю. Но его мучила совесть. Подмешать Теи в чай того самого Анемоновского липового с хризантемой это, конечно, то, что надо. Но таким образом он терял навечно два мешка дармовых конфет, которыми бы мог одинокими тёмными ночами неплохо подзакусить. И что тут можно поделать? Придётся пожертвовать. Теперь то речь шла не о том, чтобы сделать всё для спасения своей жизни, - тут бы он конечно ни за что с конфетами не расстался, - теперь предстояло дело, окрашенное чуть мстительным оттенком, с добавлением ярких красок озорства, приправленное личным желанием Торми посмотреть на предстоящую заваруху.

В доме Анемона чувствовалась несколько напряжённая обстановка. В то время, как сам учитель с совершенно обалдевшим видом поглощал одну чашку чая за другой, вероятно, совершенно не понимая почему эффекта от чаепития никакого, не считая того, что он вот-вот лопнет от чрезмерного поглощения жидкости (конечно, откуда взяться эффекту, если Торми заблаговременно позаботившись о здоровье сенсея и смешав пять различных сортов чая, заменил полученной сыпучей мешаниной прежний), Тея бродила мрачнея тучи, бросая на Анемона далеко не дружелюбные взгляды. Хорошо, что при ней нет её горячо любимого топорика, иначе бы точно в капусту порубила, - глубокомысленно заметил себе мальчик, наблюдая за происходящим, в ожидании, когда сможет незамеченным прошмыгнуть на кухню за кипятком, а то Тея за последние полчаса слишком подозрительно на всех поглядывает, и умудряется быть во всех местах одновременно. А тут ещё до кучи тётушка, от всех углов шарахается, на Лайнерию как на приведение коситься – вот-вот завопит и кинется наутёк, - но при этом такая услужливая, что даже Торми затошнило. Он попытался было вернуть тётушке былой боевой дух, для этого подполз к ней с комплементами, мол, ваши пирожки оказались на самом деле не так ужасны, как показались на первый взгляд, или ещё заметил, что эти алые маки на её фартуке так удачно подходят к её горящим ненавистью глазам. Торми был готов получить по лбу сковородкой, но Люциль все его словесные ухищрения действительно приняла за комплемент и даже поблагодарила. Такого удара по собственному самолюбию мальчику снести было сложно. Да что бы он не смог кого-то вывести из себя! Ну ничего, он тётушке это ещё припомнит, вот тоже как отблагодарит её, что у неё челюсть отвалится.

Женщина как прочувствовала, что Торми о ней подумал, и заглянула в комнату. На ней было малиновое платье, и такая же по цвету шляпка с пером, запомнившаяся мальчику по приезду дамы в гости. Она потопталась на порожке, не решаясь войти, и причина явно заключалась в Лайнерии, с равнодушным видом созерцающей вид за окном.
-Анемон, - позвала пришедшая неуверенно. Племяша не отреагировал, задумавшись о чём-то своём, анемоновском. – Спасибо за гостеприимство! Мне, право слово, очень понравилось гостить в твоём доме. Здесь все такие дружелюбные, добрые и искренние. – Торми чувствовал, не будь тут Лайнерии, и его бы уже пронзал ненавидящий взгляд, а так… Тётушка только приветливо улыбалась, и глаза её лучились теплотой. Вот притворщица! – Я получила огромное удовольствие…
-Так вы что… уезжаете? – догадалась Тея.

Торми перестал чувствовать пол под ногами. «Залюбовавшись» видом тётушки, он и не подумал, к чему она клонит.
-Анемон! – окликнула юношу Тея. Реакция всё та же, то есть – никакой. Девушка подскочила к нему и затрясла за плечо. – Анемон, тётушка Люциль уезжает, - сообщила она ему, стервенее от его пофигистского отношения к её словам. Ещё немного и она бы точно съездила ему по морде.
-А что, - ожил наконец-то сенсей, - давно пора.
-Идиот! Она же здесь стоит. Ну же! – неизвестно чего потребовала Тея.
Анемон с явной неохотой расстался со своей чашкой чая, и нахмурив брови, встал с кресла.
-Может чаю на дорожку? – осведомился он.

На лице Теи живописно отобразились душевные муки. Торми боялся пошевелится, а то вдруг рыбка с крючка сорвётся, то есть тётушка никуда не уедет. Он уже как пару часов расстался с надеждой на лучшее.
-Нет, я, пожалуй, откажусь, - начала Люциль, не переставая улыбаться. – Мне ещё домой добираться, а время бежит.
Торми вздрогнул. Ему тоже нужно торопиться. Остался один час до того как…
-Нет уж, постойте! – грозно окликнула Тея, когда женщина уцепилась за свой маленький чемоданчик, до этого скрытый от посторонних глаз дверным косяком. – Вы не можете так просто взять и уехать!
Ноги Торми подогнулись, и он плюхнулся на пол. Почему? Почему это она не может?
Тея с удивление взглянула на свалившегося мешком возле стены мальчика, и продолжила:
-А как же Анемон?

-А что я? - поскрябав пальчиком висок, спросил объект обсуждения.
-Он погибнет без вас! Ему необходима твёрдая женская рука, направляющая его по правильному пути. Без вас он заблудится, и наделает кучу глупостей и ошибок. Ему нужно руководство знающего, мудрого и умного человека! Опираясь на ваш жизненный опыт, он достигнет небывалого просветления и совершенства! Вы олицетворения добродетели, порядочности и благовоспитанности! Неужели вы оставите его в скорбный для него час, когда он, блуждая впотьмах наконец-то нашёл надёжное плечо, на которое не стыдно опереться, и храброе сердце, которое поможет ему пройти через тернии к звёздам! – уставилась выжидательно на Люциль Тея.
-Я не то, чтобы очень… - забормотала тётушка, растерянно топчась на пороге, - вот это вот о храбрости… не обо мне это… я как-то более…а ты меня… я для Анемона могу кое-что… но что бы так… я может это… пойду помаленьку?
-Конечно, идите!! - истерично взвизгнул Торми, в мгновенье ока оказавшись на ногах. – Я вас даже провожу. До ворот.
-Цыц, Торми! – одёрнула его Тея. – Тётушка Люциль остаётся, ибо в ней страшно нуждается Анемоша, - она перевела жгучий взгляд чёрных бездонных глаз на Анемона, - таращившегося на тётушку, и до селе не догадывающегося какие у него оказывается есть перспективы, - и коварно улыбнулась.
Мальчика аж передёрнула от её улыбки. Ясен пень она мстит Анемону, тут и к дедушке не ходи, но он, Торми, разве в чём виноват? Ну Тея!
-Воды попить, - буркнул он, и опрометью выскочил из комнаты.